Журнал максим главный редактор,
Естественно, телевидение не то чтобы само, то есть самоцензура, но и цензура там тоже есть. У меня есть доходы и даже бонусы, поэтому я сумел купить квартиру в Москве, в хорошем месте, ну и всё. То есть это, наверное, универсальный совет, надо все-таки больше верить в себя. История , Сергей Пархоменко. Потому что вот Ксения Собчак вышла за актера и режиссера.
И поверьте, это гораздо меньше, чем многие потребляют по вечерам дома, вполне добровольно, даже не за зарплату. Девушки агитировали за себя, все это переходило в соревнования фан-групп. Потом мы усложнили и сделали голосование после регистрации на сайте.
Это никого не остановило. Тогда мы добавили необходимость ввода своего телефона и рассылали смс-сообщения с кодом, кстати, за свой счет. Большинство это препятствие не преодолели, но я увидел трех девушек, у которых число голосов просто рвануло вверх.
Мне объяснили, что в переходах можно купить сколько угодно сим-карт по 50 рублей. А на кону тогда стоял автомобиль. Когда женщины ходили в юбках, достигался этот контраст затягиванием корсета, у женщины был пышный бюст, а что там уже снизу, абстрактно куда-то уходило, как у бабы на чайнике. После первой мировой войны с одеждой была напряженка, зато было много военной формы — и женщины вдруг влезли в брюки.
И это стало даже допустимо с точки зрения моды. То есть, это взяли на вооружение. И тут выяснилось, что вот эта красота наверху при талии внизу может сопровождаться очень большими и слишком толстыми ногами. И все бросились худеть. С тех пор минуло почти сто лет и ничего уже не изменилось. Это идет война в Милане и в Париже. Это не имеет никакого отношения к мужскому восприятию — это фэшн-индустрия, понимаете.
Обычные мужчины в принципе не очень интересуются модой, хочу я вам открыть страшную тайну. И они не так чтобы смотрят вот эти проходы по подиумам…. Не смотрят они в ту сторону. Еще раз — этим занимается профессиональная прослойка — они это все анализируют, обычный мужчины редко смотрит репортажи с фэшн-показов и девушки ему нравятся те, которых он видит, скорее, в кино, скорее, в жизни, а это какая-то узкая прослойка, не имеющая отношения к жизни….
Я вот что вспомнила. Когда я ехала с таким хорошим водителем как-то на днях, я сказала — у меня будет главный редактор мужского журнала на программе, что бы вы у него спросили, как мужчина? А водитель — такой брутальный тип, он очень консервативный такой, традиционалист — говорит: спросите у него, где они берут эти авторитеты, эти идеалы, которые внушают нам, современным мужчинам, через страницы своего издания. В редакции нас немного, но мы все такие начитанные, мы продолжаем уже даже за деньги, другие люди это делают по доброй воле, а нам еще за это платят, изо всех сил расширять кругозор и двигать его по всем направлениям, выискивать авторитетные мнения.
В основном это уже люди мертвые сказали все умные вещи, живые редко говорят что-то умное. Поэтому формируя систему ценностей на основе наших идеалов свободы, открытости к любым мнениям и гуманизма, не побоюсь этого слова, «живи и дай жить другим», мы подтаскиваем эти мнения от Эйнштейна до Жванецкого, который еще жив, слава богу, и изо всех сил транслируем это в пространство, прикрываясь вот такими обложками.
А кто еще? Телевидение занято информацией, как и газеты. Еженедельники заняты анализом этой информации. Только в ежемесячном формате можно говорить о чем-то вечном.
Чем и занимаются ежемесячные журналы. Но вот правосудие будущего — этические проблемы, которые появляются с движением прогресса — их еще не было совсем недавно. Например, клонирование или искусственное оплодотворение. Или те же стволовые клетки и выращивание органов из эмбрионов. Вопрос на повестке дня не стоял еще, но он встал. И насколько это этично — никто не знает. Или распространение информации копирайт.
Пока были носители бумажные, понятно, что вот вещь, вот книжка… Но когда информация утеряла материальность и стала витать по воздухе в виде цифр, то встал вопрос, а кому она принадлежит? И нет ответа, понимаете. С одной стороны, свобода распространения информации, с другой — копирайт.
Это этическая проблема. Все законники не знают, что делать, ни в одной стране не понимают, как — судить, не судить? Это очень интересная тема, что жизнь привносит новые казусы, которые пока не разрешимы. Вот о таких вещах мы пишем. Или вот смотрите — «30 способов поумнеть» - бабах и все.
Поэтому приходится заворачивать в эти две веселые оболочки какое-то содержание. Но если его выкинуть, людям будет казаться, что они едят не витамин, а конфеты…. Они есть и, может быть, их процент чуть больше, чем в обществе, но нас читают абсолютно все — и мужчины, и женщины всех возрастов. Рекламодатель любит слушать о том, что это мужчина состоятельный, состоявшийся, 30 лет, профессионал, но по большому счету….
У него половина уходит на квартиру, а вторая половина на «Доширак». Перед вами не стоит такая проблема, что люди просто уходят в интернет?
Поэтому мы канализировали это утекание, этот поток, чтобы они утекали на наш же сайт. Поэтому да, на сайте все это лежит бесплатно, люди приходят на сайт, но они остаются нашими читателями, поэтому мне не жалко. Мы же от рекламы деньги получаем.
Все это работает только благодаря рекламе. Вот ее ругают, но — не было бы рекламы, не было бы журнала.
Поэтому все эти штуки — мы на них живем… У нас много рекламы…. Когда-то я думал, что я не меняюсь, но потом я понял, что какие-то циклы есть. И круг интересов меняется. Поскольку работаешь в удовольствие, я стараюсь этот журнал делать так, чтобы мне было самому интересно и вот сейчас с годами сильно сдвинулись интересы от таких узких — вот про жизнь свою, маленькую, мужскую — к таким более глобальным.
То есть, тут и политика, и история, и религия… В общем, у нас стабильная редакция, мы все так примерно выросли и все так в эту сторону переместились. Ваше мнение? Это законы, которые либо дублируют уже существующие, либо противоречат Конституции. И я в любом случае на стороне противников Думы. Я хотел бы поблагодарить журнал MAXIM за их деятельность, в свое время мы снимали такую программу, называлась она «Гарантия успеха», где у нас в гостях как раз был главный редактор этого журнала Илья Безуглов.
Планы обширные. Параллельные проекты, что бы это ни значило, мы очень любим. Вы мне позвоните или напишите — мой адрес есть в журнале — и мы с удовольствием пообщаемся. Таким образом, даем возможность всем талантливым людям, будучи и профессионалами, и нет, быть востребованными в сфере…. Журнал — это у нас хорошая, работающая, отлаженная машина, а я просто слежу, чтобы детали не выпадали, чтобы все колесики крутились.
Вначале это были рассказы, потом знакомые из редакций посмотрели на это, что-то приняли к публикации, и вот так все постепенно началось. Чему вас учила мама и как вы сейчас воспитываете в этом плане свою дочь? Мне всегда хватало на нормальный образ жизни и что-то даже удавалось откладывать. И мама жила так же. В Советском Союзе вообще ведь не было распространено понятие «обращение с деньгами», да и какие тогда были деньги?
Вся страна жила от зарплаты до зарплаты. Ну и я такой же вырос. А дочка растет довольно обеспеченная, слава богу, нам с Викой — ее родителям — и семье удается пока что сохранять ее беспечность, продлевая ей детство. Считаете себя обеспеченным человеком? Несколько лет назад я попытался ввязаться в бизнес, и все мои деньги сгорели.
Это была моя ошибка. По российским меркам я зарабатываю неплохо, но сколотить большое состояние у меня не получилось. Знаете, когда тебе уже сильно за сорок, хочется чувствовать себя уверенно. Вот человек пожил!
Как говорится, возьми то, что тебе нравится, и сделай из этого работу. Ему нравились красивые девушки, веселая жизнь, и он ухитрился сделать из этого не то что работу, а целую легенду.
Сейчас же все изменилось, и ореол потускнел Глянцевые журналы — это уходящая натура, которую губят несколько факторов. И главный — цифровая революция: бумагу никто не читает, это ведь даже не книги.
А заново родиться в цифровом формате — не каждый переживет такую трансформацию. Глянец вообще развлекательная вещь, где конкуренция наивысочайшая. Раньше человек после работы по дороге домой покупал журнал и садился в кресло, с удовольствием читая. В журнале мы его развлекали, давая юмор и интервью, потрясающие картинки, много полезного плюс красивых девушек. Сейчас все то же он может получить в своем телефоне. Ему не нужно заботиться о поиске развлечений, достаточно открыть Youtube, где предлагают всё по интересам.
Поэтому наше издание мучительно переползло на платформу сайта, и сейчас основные доходы идут уже оттуда. Но насколько уникальным журналом мы были в печатном виде, настолько сейчас растворены со своим сайтом в гигантском океане разных страниц и платформ. В интернете сегодня трудно найти собственный уникальный подход, никто уже не отличает, где и что он прочитал — все просто кликают на всплывающие заголовки, листают что-то, даже не понимая, откуда информация.
И все играют на разных площадках. Мы, например, пытаемся реинкарнировать в Youtube, причем даже с большим успехом, чем на собственном сайте. Это приносит массу рекламных денег. И хотя журнал существует, но он тонкий, как и все остальные глянцевые издания. Меня всегда интересовало — вы сами так редактируете и влияете на тексты? Эти три ингредиента надо смешивать в определенных пропорциях. Но мы стали добавлять в журнал много познавательного, поскольку чтобы делать что-то хорошо, нужно, чтобы это тебе самому нравилось.
И мы очень любили то, что создавали. Мы постоянно старались сами себя заинтересовать, насмешить, поэтому все, что привлекало, мы хватали и тащили в журнал.
Когда тебе интересно жить, когда у тебя есть кругозор и ты в восторге от этого мира, то вся эта жизнелюбивая позиция отражается на твоих страницах. И мы старались «пламенить» любой выпуск.
Как сказал однажды Тёма Лебедев, — «Каждый номер, как последний». Мы действительно хотели быть лучше всех, нас перло.
Наш главный юморист Слава Свиридов стал главным редактором сайта, и теперь его больше заботит, когда и какие материалы правильно раскидать по соцсетям. Мы реализуем наши креативные выплески больше в Youtube, чем на бумаге. Да и тиражи упали, а мы избалованы успехом. Хочется повторить его в прежних масштабах, но в журналах уже никогда ничего не случится.
Точно так же, как ничего не случится в гужевом транспорте.
Он, конечно, есть — в парках, на свадьбах. Но никаких открытий и сенсаций там уже не произойдет, с лошадей все пересели на автомобили.
