Отзывы о спектаклях богомолова, Без шума и ярости. «Три сестры» Константина Богомолова
За вольностями — строгая, суровая конструкция, внутри которой, между сцен, в истлевающих сырых стенах, самое важное и почти не поддающееся вербальной интерпретации. Вот если провокацию не замечают, тогда хуже. В ней ведь нет батальных сцен, там на сцене частная жи Вот вроде стеб, абсурд, а потом крик: «Не смейтесь!
Это могло быть вторжение инопланетян или геокатастрофа. То, что от людей не зависит.
Ну а если война, то абстрактная, возможно, и та, которая идет сейчас не случайно со сцены несколько раз звучит песня "Вышел в степь донецкую парень молодой В общем, есть некая непреодолимая, не зависящая от нас напасть, которую надо пережить.
Преодолеть прежде всего психологически. Подвиг, героизм — нет, спектакль не о них. Богомолов в этой части трилогии отредактировал пьесу Розова деликатно, но вполне целенаправленно: убрал именно военные акценты например, второстепенных героев- фронтовиков или марш мобилизованных по улицам столицы; передвинул финальные слова Вероники о павших героях, сняв с них смысловой акцент. Экзистенциальная катастрофа заставляет действовать, и тут есть выбор: бросить ей вызов или спрятаться.
Богомолов вовсе не защищает трусов и дезертиров.
Но и этот выбор не делает людей героями. Что делать, например, когда хорошему человеку, а именно Веронике, плохо, и он не выдерживает, ломается? Понять и простить, само собой.
Это тот самый момент в пьесе Розова, который вызывал в советское время многочисленные дискуссии. Гениальный фильм "Летят журавли" имеет с "Вечно живыми" ряд существенных расхождений, прежде всего в показе динамики образа Вероники-Белки ее играют на Бронной Василиса Перелыгина и Яна Вилочкина.
Это — ее движение от своей личной истории к осмыслению общей, народной трагедии. Такие изменения могут кого-то убедить, кого-то нет, но попытка режиссера-постановщика ленты Михаила Калатозова и Розова как автора сценария несомненна.
У Богомолова никакой динамики нет. То есть, она чисто внешняя. Мы видим Веронику высокомерной юной особой, мы видим ее в депрессии, мы видим ее выздоравливающей. Глубинной связи с происходящим вокруг героини нет, да и откуда ей взяться, ведь, повторю, происходит принципиально неосмысляемое НЕЧТО, а отнюдь не Великая Война.
Постановка решена в очень нервном, дерганом ритме. На сцене постоянно что-то происходят, все движутся на убыстренных оборотах, говорят на повышенных тонах. В общем, налицо невротизация действия — видимо, так же неспокойно у Вероники на душе.
Но делать эту личную драму центральной?..
Розов в м году, которым датирована пьеса, точно писал о другом. О тех, кого любят и ненавидят солдаты на передовой. Об их фантазиях насчет происходящего в тылу… О доме, куда хочется вернуться, но страшно — вдруг там тебя не дождались? В общем, о войне, убрав которую из спектакля, постановщик от духа пьесы мало что оставил.
В общем, в случае с советской трилогией мы видим, как Константин Богомолов, меняя акценты, работая с текстом преимущественно аккуратно, без радикализма, меняет саму направленность, саму суть советских пьес. Мне было их жаль, хотя аргументы за такое переосмысление понятны и по своему убедительны — возвращение редко ставящихся, но достойных вещей на сцену, привлечение к ним внимания современной аудитории, вообще привнесение современного духа… Но тут же встает вопрос о границах допустимого в интерпретации классики.
В некотором смысле, Богомолов, не оставивший в своих "достоевских" постановках от книг великого писателя буквально ничего а как досталось Шекспиру! Сцена из спектакля "Вероника". При всем том, Богомолов сегодня — серьезный мастер, дискутировать с которым следует на уровне идейном, с реализацией замыслов — какими бы они ни были — у него все обстоит блестяще.
Пожалуйста, авторизуйтесь, чтобы оставить комментарий или заполните следующие поля:. Ваше имя. КИНО Статьи. Музей-заповедник "Коломенское" и усадьба Измайлово приглашают на зимние каникулы. В Чувашии умер театральный артист Николай Иванов.
Умер Витаутас Таранда — хореограф, брат Гедиминаса Таранды. Это жизнь на войне и в тылу. Жизнь через призму частной истории, в которой есть место трагической любви и подвигу, предательству и раскаянию, потере и обретению новой жизни. Это спектакль о молодых людях, почти детях. Они только начинают жить.
И уже на старте этой жизни сталкиваются с большими и сложными вызовами.
Чего стоит сцена, где один из героев сношает родную землю. В спектакле акт изображен в деталях. Другие персонажи не отстают. Они поедают "норму", то есть фекалии. Константин Богомолов и его супруга Ксения Собчак хихикали, когда персонажи на сцене на полном серьезе обсуждали происхождение "нормы". Этого оскорбленные зрители снести не смогли. Дальше - больше. В антракте активисты и вовсе едва не побили Богомолова.
Они бросились к режиссеру с криками "позор! Богомолов попытался вступить в диалог и успокоить разбушевавшихся ценителей прекрасного, а потом махнул на них рукой, признав "провокаторами".
Кстати, происходящее на сцене явно пришлось по нраву Ксении Собчак.
